Она росла на грядке и грелась в лучах тёплого летнего света. С радостью ждала прихода хозяина и порцию новой сладкой воды. Дни шли, и маленькая тыковка росла. Она смотрела на облака и серое осеннее небо. На листья, что постепенно падали с деревьев и грустно кружились вокруг неё. Один такой упал ей прямо на нос, поднялся ветер, и вот взор уже скрыт тем самым увядшим листом. Своими ручками-листиками она не могла сбросить его и потому на некоторое время мир пред ней погас.
Холодало. Всё реже приходил садовник. Он часто топал вокруг и звенел какими-то приборами. То и дело слышались последние вздохи огурцов и картошки, так обрывались их короткие жизни. Что ждало их после, тыква не знала, только то, что назад уже никто не возвращался.
Ветер тихо шуршал опавшей листвой. Какая-то странная грустная музыка доносилась отовсюду. Это природа пела свою последнюю песнь, в знак приближения зимы, прощалась с летом и всем тем, что успела за него повидать.
Лист улетел, тыква снова могла видеть. Сложно сказать, сколько прошло времени – на даче стало совсем пусто. Серая не вскопанная земля, голые чёрные ветви деревьев.
«Куда пропало то буйство красок? Смех задорных слив и шелест болтливых огурцов?» Последние были столь надоедливы, постоянно норовили сесть тыкве на спину, что теперь, когда над головой красовались лишь усохшие потемневшие усы, ей стало грустно.
Последняя не выкопанная картошка сидела в холодной земле и изредка пускалась в долгие разговоры о лете, вспоминала, как много было у неё детворы, а теперь они её бросили. Выросли и обзавелись своими клубнями, пустили много новых ростков, а её старую забыли. Её и ещё одну маленькую картошку, на боку которой виднелось чёрное пятно, никто не мог ей, не вырезал жгучую плесень, а так и бросил умирать.
Со временем утихли и эти разговоры. Картошка, видимо, заснула или замёрзла. Знакомых больше не осталось. Только орехи, но они так высоки и совсем не знают той жизни, которой жила маленькая тыква. Они были ей совсем, как чужие и ни за что не ответили бы.
Холодало. Она старалась расположиться поудобнее и греться в сухих листьях, но те были так холодны! Рассыпались чёрной пылью, особенно после дождя и ветра. Оставалось укутаться в землю, но там было так много червей! Тыква не хотела быть съеденной ими и молча ждала, пока кто-нибудь не скрасит её одиночество.
И однажды это случилось. Соседские дети, что однажды летом прибегали на дачу, рвали и кидали цветы хозяина, проползли через забор и стали что-то кричать. Вдруг один из них приблизился к тыкве и жестом позвал других.
-Какая большая!
-У меня как раз не было тыквы на Хеллоуин!
-Как вовремя мы нашли её!
Дети подхватили тыкву и, охая, попытались поднять её.
Выросла то как! А всё думала, что маленькая.
И вот она уже стояла на столе. Всюду какая-то мишура, пауки и стаканы с красным напитком. А рядом нож, большой и острый. Им хозяйка резала огурцы, увядшие и молчащие. Она снимала с них кожу и резала на маленькие кусочки! А после проделала тоже с помидорами и маленьким кусочком тыквы. Незримая кровь усеяла её руки и, та даже не заметила её.
Лишь тут тыква поняла, что стала большой и неповоротливой. Попыталась перекатиться – не тут то было. Она стояла на небольшом столе, и от каждого случайного движения могла упасть и разбиться. Её стало не по себе
«Я должна бежать! Иначе она съест и меня!»- читалось в этих тихих и робких движениях. Ужас застыл на этом немом лице.
Хозяйка потёрла лоб, вымыла руки и ушла. Вскоре за ней погас свет. Снова стало темно, как на даче, только теперь совсем не холодно, даже наоборот.
«Вот там лежит небольшой коврик. Он мягкий. Я не разобьюсь!»- и тыква медленно покачнулась. Раздался грохот. На миг земля ушла из-под ног и перед глазами всё перевернулось. Она перевернулась, мир стал прежним, и медленными движениями заковыляла в сторону двери.
На удивление, она была приоткрыла. Снова повеяло холодом, послышался знакомый свист ветра и запах земли. Тыква перевернулась ещё раз и покатилась к лесу.
Там было темно и сыро, зато не было людей. Всюду кружили какие-то тёмные фигуры, маленькие сучки и ветки кололи и резали бока. И вдруг одна такая фигура подхватила тыкву и заставила её застыть в воздухе. Откуда-то появился огонь, и боль прожгла насквозь, зато вскоре стало светло и тепло. Точно внутри загорелась большая и маслянистая свечка.
Существо отнесло её в самую глубь леса и поставило на самое видное место. Начался бал, и тёмных фигур стало так много, что порой они начинали застилать звёзды, к которым тыква теперь стала немножечко ближе.
Одна фигура отделилась от толпы, в свете горящих глаз, тыква увидела бледное лицо и длинные клыки. Незнакомец подхватил её и понёс куда-то вдаль. Там, за чёрными деревьями, блестели какие-то окна. Это был дом хозяйки. Тыква узнала его с первого раза.
А после были другие дома. Люди кричали, когда незнакомец открывал их жилища, а она начинала чувствовать себя важной и гордиться этим. Как-никак, это её они так боялись, за неё давали конфеты и непонятные бумажки. А ведь всё могло обернуться совсем иначе… Совсем иначе. Но не обернулось, и тогда тыква поняла, что намного лучше править чужим ужасом, чем испытать его самому, поддавшись веянию судьбы. Иначе не жди пощады!
Севастополь, ноябрь 2016 г.
